остановилась, окинув взглядом спокойные черты лица моего мужа, жалея, что не могу навечно сохранить этот момент покоя.
Я накинула халат из невесомой ткани и прокралась на балкон, откуда открывался вид на поля асфоделя. Казалось, бледные цветы светились во мраке, а вдали через царство Аида текли бесконечные реки. Через мое царство.
Но мои мысли возвращались к царству живых, к скалистым утесам и песчаным берегам Стоунволла. Мятежные фейри все дальше вторгались на земли, бывшие когда-то моими. Без моего благословения почва стала бесплодной, и народ был обречен голодать.
Я вздохнула, вцепившись в перила балкона. Я страстно желала вернуть свет и жизнь в Стоунволл. Но отказаться от своих обязанностей здесь означало бы разрушить Подземное царство. Выбор был невыносимым.
Я почувствовала руки Аида на своей талии. Прильнула к нему, черпая утешение в его силе. Он знал о моих переживаниях, хотя мы избегали разговоров об этом. Я чувствовала, что он знал, и дальше молчать было невозможно. Близилась развязка.
Холодный ночной воздух растрепал мои волосы. Оправдания и мольбы, которые мне предстояло произнести, давили тяжким грузом.
– Королевство людей под моим правлением находится в полном упадке, – прошептала я дрожащими губами, стыдливо опустила голову, и вздох сожаления слетел с моих губ.
Сильные руки Аида скользнули вверх и взяли меня за подбородок.
– Проклятию Стоунволла уже много лет, – нежно произнес он, и его теплое дыхание коснулось мочки моего уха, послав дрожь по моей спине. – Почему ты должна стыдиться этого?
Одинокая слезинка скатилась по моей щеке, пока я пыталась подобрать слова.
– Я подвела людей, – сказала я, и мое горло сжалось от эмоций. – Теперь они уязвимы – во власти фейри.
– Фейри? – неуверенно переспросил Аид.
– Фейри очень опасны для царства живых, – настойчиво ответила я, пытаясь объяснить опасность всей ситуации.
Аид придвинулся ближе, притянув меня к своей твердой груди.
– Верно, но это не твое королевство, – пренебрежительно пробормотал он мне в волосы.
Я отстранилась, удивленная его безразличием к моему народу и тяжелому положению моих людей.
– Я думала, ты скажешь, что глупо так думать о фейри, – пробормотала я, округлив глаза.
Аид покачал головой.
– Совсем не глупо. Фейри – безжалостный народ, хитрый и искусный в бою. Они представляют реальную угрозу людям. – Его жадные руки властно прошлись по моему телу, прежде чем опуститься на бедра.
Слова, слетевшие с его губ, были такими резкими, такими ледяными, что у меня перехватило дыхание. Я ошеломленно уставилась на Аида, не в силах понять холодность, которую он проявил по отношению к будущему моего королевства.
– Без меня Стоунволл завоюют, или народ мой умрет от голода, – только и прошептала я. – Если я не найду способ защитить свое королевство, в нем воцарится тьма. – Мой голос был тихим и хрупким, едва слышным.
Аид неподвижно стоял передо мной, его глаза сверкали как оникс. Он ждал, пока я продолжу.
– Я нужна своему народу, – тихо сказала я, со всей убежденностью, на которую была способна. – Стоунволл бессилен без своей королевы.
Аид стиснул зубы, и я поняла, что он осознал значение сказанных мной слов. Он задал всего один вопрос, простой, но серьезный:
– Ты хочешь уйти?
Кончики моих пальцев скользнули по его ожесточившемуся лицу. Мне было мучительно больно от осознания того, какая гигантская пропасть теперь лежит между нами. Я выдохнула и прошептала:
– У меня нет другого выбора.
Казалось, Аид оставался неподвижным целую вечность: он напоминал изваяние. Но затем, после невыносимой паузы, его веки опустились. Когда он вновь открыл глаза, его взгляд стал серьезнее, чем прежде.
Аид заговорил, и в его голосе звучала абсолютная решимость.
– Теперь ты королева здесь, Персефона. Твои смертные тени остались в прошлом. Твое место рядом со мной.
Хотя эти слова были правдой, они приносили мало утешения. Я боялась, что выбор, стоящий передо мной, в любом случае будет преследовать меня. Но, узнав о страданиях Стоунволла, я поняла, какой путь должна выбрать, пусть даже мое сердце разрывалось на части.
Когда я снова взмолила Аида проявить милосердие к Стоунволлу, лицо его потемнело.
– Твои опасения… – понимающе промурлыкал он. – Откуда они взялись?
Я молчала, не желая говорить правду: что Филлип открыл мне глаза на тяжелое положение королевства в мире живых.
Аид всмотрелся в мое лицо.
– Я все понимаю, – произнес он, резко выдохнув. С задумчивым видом он отстранился и после небольшого раздумья рявкнул: – Он знает правду о тебе?
Я моргнула.
– Кто?
Уголок его рта мрачно изогнулся.
– Хочешь, чтобы я произнес его имя? – пробормотал Аид в тихой ярости. – Хорошо. Филлип знает, кто ты на самом деле?
У меня перехватило дыхание от резкости его слов.
– Не знает, – ответила я с болью в сердце. – И никогда не узнает.
– Почему? – спросил Аид, стиснув зубы.
– Филлип презирает богов так же сильно, как и фейри, – устало объяснила я, отвернувшись. – По его мнению, они давным-давно бросили людей.
Аид фыркнул.
– Я с трудом понимаю нравы смертных. Там, откуда Филлип родом, любовь строится на ненависти?
Уязвленная, я снова посмотрела на него.
– Прошу, не насмехайся над ним. Он искренне заботится о своем народе… и о моем.
Глаза Аида вспыхнули, но он сдержался. Медленно обойдя меня сзади, он пробормотал:
– Я говорю тебе чистую правду, ничего не тая. Может ли этот принц сделать то же самое? – Его рука нежно коснулась моей щеки. – Моя любовь к тебе абсолютна, она переполнена бездонной силой. Моя страсть к тебе горит ярче и жарче, чем когда-то горела его. Не говори мне, что ты этого не чувствуешь.
Я закрыла глаза, терзаемая ревностью Аида.
– Не сравнивай себя с Филлипом, – тихо взмолилась я.
Аид развернул мое лицо, заставив встретиться с его горящим взглядом.
– О сравнении не может идти и речи. Ты должна это понимать. – Его голос смягчился, когда он добавил: – Поверь в нас, Персефона. Отдайся нашей и только нашей любви. Разве это не твое самое сокровенное желание?
Я замерла, потеряв дар речи. Мое сердце разрывалось от пылающей страсти. И когда губы Аида завладели моими, я отдалась этому поцелую, забыв обо всем. Хорошо это или плохо, но моя судьба была связана с Аидом. Наши души слились в одно целое.
У меня подкосились ноги, он подхватил меня и понес в постель, баюкая в своих сильных руках. Нежно поцеловал в шею, прежде чем хрипло прошептать:
– Я хочу тебя, любимая. Я жажду исследовать твое тело и заявить права на все, что есть в тебе.
Слова Аида пронзили меня насквозь, словно молния. Его руки, словно огонь и лед на моей коже,